У самой границы - Страница 27

Барс вскочил, показывая клыки, ощетинился, но поводок, с которым были связаны понятия «лес» и «работа», отвлек его внимание.

Ключников в одну минуту пристегнул защелку и сбросил цепь.

— Вперед, Барс, вперед! — раздалась долгожданная команда.

Барс вздрогнул и остался на месте, как бы не веря, что цепь больше не связывает его.

— Вперед! — громко повторил Ключников. Барс одним прыжком выскочил за черту, дальше которой вот уже вторую неделю не пускала его цепь. Теперь он словно не замечал удерживающего поводка и самого Ключникова. Возбужденно пофыркивая, не поднимая носа от земли, он зигзагами пробежал двор и сразу же устремился к дорожке, ведущей на контрольную тропу. Путь перед ним и Ключниковым мгновенно очистился. Даже старшина Малышев, который всегда старался сохранить выдержку и достоинство, и тот счел лучшим прибавить шагу и поскорее скрыться за дверью казармы.

— Проманежь его как следует, пусть побегает! — услышал Ключников голос капитана.

Неожиданно мимо Барса лихо пронесся Дневальный, как бы показывая, что в работе по следу он тоже кое-что смыслит. У Ключникова сердце так и упало: сейчас Барс погонится за ним, затеет драку, неизвестно, чем это кончится.

Действительно, возбужденный Барс рванулся в сторону Дневального, но, задержанный поводком, сейчас же вернулся к тропинке: ничто не может отвлечь настоящую собаку, когда она работает по следу.

— Хорошо, Барс, хорошо! Ищи! — повторял Ключников, едва успевая бежать за собакой, прыгая через валуны и рытвины, стараясь не выпустить из рук поводок.

* * *

Прошло несколько недель. У перекрестка тропинок, где Ключников спасал Селянкина, вылез из-под земли коренастый гриб-боровик, поднял на своей шапке сосновые иглы, осмотрелся и вывел на свет целую семью маленьких, еще прикрытых лежалой хвоей тугих боровичат.

Ранние туманы напоили влагой подушки мха, усеянные желтой морошкой; заалела на пригорках брусника, темными с сизым налетом ягодами украсился густой, протянувшийся на десятки метров черничник. Загомонили, зашумели на озерах, собираясь в стаи, пернатые. У гранитной глыбы за перекрестком тропок выступили из-за поредевших золотистых берез темные ели.

Вдыхая всей грудью росистую свежесть осеннего леса, шагал Ключников знакомой дорогой, присматриваясь к ориентирам: валунам, кочкам, валежнику, старым окопам, окликая время от времени рыскающего по кустам Барса.

Сегодня вечером впервые они шли в наряд. Перед боевым расчетом Ключников специально отпросился сюда, чтобы позаниматься с Барсом в лесу.

Перекресток тропок, у которого стражем встал гриб-боровик, памятен был Ключникову не только по сражению Селянкина с Барсом. Как-то, еще в первые дни своей новой службы, пришел сюда Ключников отдохнуть после беготни по лесу и сел на обочину. Барс немедленно уселся рядом.

«Возьмет и цапнет, как Селянкина, что ему стоит», — подумал тогда Ключников и на всякий случай отодвинулся метра на полтора в сторону. Барс, заворчав, сейчас же сел поближе, почти касаясь боком его локтя.

— Да ну тебя! — пробормотал Ключников, переходя на новое место.

Барс зарычал громче, снова подошел к нему и долго негодующе фыркал, с деловым видом втягивая носом воздух: раз они были в лесу и Ключников сел на землю, значит, они в секрете, собаке полагается сидеть рядом с вожатым.

Ключников улыбнулся своим мыслям и, спрятавшись за кустом, едва слышно произнес: «Тс-с-с!»

Убежавший вперед Барс замер и оглянулся.

Ключников сделал вид, что маскируется, выждал некоторое время и, вытянув руку в сторону, опустил ее к земле. Барс сейчас же, не поднимая головы, пополз к нему, извиваясь между кочками и кустами, бесшумно лег с левой стороны, готовый по первому сигналу вскочить и броситься на врага.

Сознание власти над такой собакой доставляло Ключникову огромное удовольствие. Как он добился этой власти, он не мог бы толком сказать. Просто и днем и ночью гонял Барса то на тренировочный городок, то по учебному следу, возился и разговаривал с ним, как не возился и не разговаривал даже со Злодеем, сам в конце концов привязался к собаке, и Барс понял это, ждал его прихода, а в отсутствие Ключникова томился и тосковал.

Каждый раз, отправляясь на тренировку в лес, Ключников думал: «А вдруг вот сейчас Барс возьмет след и перед нами будет нарушитель? Бывают же такие случаи! На соседней заставе учебную тревогу дали, а на стыке участков перебежчик пошел!»

Окликнув рыскавшего по лесу Барса, он пристегнул к ошейнику поводок.

— Ищи, ищи, Барс!

Барс побежал между кустами мелкими зигзагами, обошел пень и поднялся на задние лапы, опираясь передними о ствол сосны. «Белку учуял, вон шелуха семян. Шишка обгрызанная валяется… Да, как бы не так, будет тебе нарушитель!»

Они прошли еще немного лесом и у серой гранитной глыбы выбрались на дорогу, по которой не раз ездил Ключников. И вдруг Барс остановился, ощетинился и, возбужденно фыркая, резко потащил Ключникова вдоль обочины.

«Нарушитель!»

Барс шел так, как не ходил ни по какому другому следу. Словно кто-то невидимый взял его рукой за морду и повел, придерживая нос на расстоянии двух — трех сантиметров от земли.

На дороге виднелась колея от колес телеги, следы подков, у дождевой лужи ясно отпечатался след сапога.

Неожиданно Барс потерял след. Он завертелся, заскулил, стал метаться из стороны в сторону, потом, подняв голову, поймал так волновавший его запах. Это значило — нарушитель совсем близко, не дальше, чем в ста метрах!

Ключников на бегу перехватил карабин, спустил предохранитель, с замирающим сердцем бросился вслед за Барсом.